Ты нам очень нравишься, маленькая розовая птичка!(с)Akira
Зенит.
(Фантазия на тему съёмок клипаI want to break free и патологического трудоголизма гениев)
Болит горло. Чешется от парика и невидимок голова. Я больше не выдержу. Я не переживу больше ни секунды издевательств.
Сначала всё действительно было весело. Сначала. Потом я почувствовал, что начинаю свирепеть. Меня раздражали все.
- Давайте-ка ещё разок… - вздыхает режиссёр.
- Нет! – чёрт, в следующий раз я попаду в больницу с нервным срывом. – Я устал, хватит!
Выпалив всё это, я убегаю в гримёрку. Следом за мной бежит Мэй. Он отстаёт от меня и заглядывает внутрь, когда я уже сижу, закинув ноги на стол с сигаретой в зубах.
- Послушай, Фред, это не серьёзно… - начинает он. Я запускаю в него туфлей, почти попадаю, но он успевает прикрыть дверь.
- Ты мне не мамочка, чтобы командовать! – горло болит так, что голос срывается, и вторую часть фразы я договариваю хриплым фальцетом. – Убирайся…
Несколько минут тишины я смаковал, как последние минуты жизни. Значит так, надо подлечиться, попить что-нибудь от нервов. Обязательно что-нибудь натуральное, а то от наркотиков только хуже…
Стук в дверь.
- Мэй, если это ты, учти, у меня в руках вторая туфля. И на сей раз я не промажу, - предупреждаю я.
- Нет, - дверь приоткрывается, входит Тейлор. В мехах, но без парика и грима. Вид у него напуганный. – Скажи мне, что случилось?
Вдруг у меня перехватывает дыхание, и я начинаю плакать.
- Я сам не знаю, Родж… Нервы, горло… голова… Руки и ноги, словно не принадлежат мне… Я… я словно умираю…
Тогда он подходит ко мне, садится рядом на корточки, протягивает какой-то конверт. Я открываю его. Это официальное письмо. Нам дают Grammy... Этого не может быть, мы не заслужили…
- Этого не может быть, - шепчу я, окончательно теряя голос. – Мы этого ещё не заслужили… У нас ещё уйма работы…
- Заслужили, - говорит он. – Теперь мы ничем не хуже Beatles.
(Фантазия на тему съёмок клипаI want to break free и патологического трудоголизма гениев)
Болит горло. Чешется от парика и невидимок голова. Я больше не выдержу. Я не переживу больше ни секунды издевательств.
Сначала всё действительно было весело. Сначала. Потом я почувствовал, что начинаю свирепеть. Меня раздражали все.
- Давайте-ка ещё разок… - вздыхает режиссёр.
- Нет! – чёрт, в следующий раз я попаду в больницу с нервным срывом. – Я устал, хватит!
Выпалив всё это, я убегаю в гримёрку. Следом за мной бежит Мэй. Он отстаёт от меня и заглядывает внутрь, когда я уже сижу, закинув ноги на стол с сигаретой в зубах.
- Послушай, Фред, это не серьёзно… - начинает он. Я запускаю в него туфлей, почти попадаю, но он успевает прикрыть дверь.
- Ты мне не мамочка, чтобы командовать! – горло болит так, что голос срывается, и вторую часть фразы я договариваю хриплым фальцетом. – Убирайся…
Несколько минут тишины я смаковал, как последние минуты жизни. Значит так, надо подлечиться, попить что-нибудь от нервов. Обязательно что-нибудь натуральное, а то от наркотиков только хуже…
Стук в дверь.
- Мэй, если это ты, учти, у меня в руках вторая туфля. И на сей раз я не промажу, - предупреждаю я.
- Нет, - дверь приоткрывается, входит Тейлор. В мехах, но без парика и грима. Вид у него напуганный. – Скажи мне, что случилось?
Вдруг у меня перехватывает дыхание, и я начинаю плакать.
- Я сам не знаю, Родж… Нервы, горло… голова… Руки и ноги, словно не принадлежат мне… Я… я словно умираю…
Тогда он подходит ко мне, садится рядом на корточки, протягивает какой-то конверт. Я открываю его. Это официальное письмо. Нам дают Grammy... Этого не может быть, мы не заслужили…
- Этого не может быть, - шепчу я, окончательно теряя голос. – Мы этого ещё не заслужили… У нас ещё уйма работы…
- Заслужили, - говорит он. – Теперь мы ничем не хуже Beatles.