Ты нам очень нравишься, маленькая розовая птичка!(с)Akira
Ушки, удлинённые фэйривские ушки вздрагивают, прижимаясь почти плотно к голове, когда игла протыкает тонкую кожу. Чёрные кудряшки пружинят и выскальзывают из-под ушей, закрывая виски и лов. Он вымыл голову специально для Эдгара. И пусть все остальные в мире думают, что он сделал это из любви к публике. Любил ли он Эдгара? Пожалуй, да. Так, как можно любить, наверно, морфий или кокаин. Он знал, что Эдгар любит его больше всего на свете. И гордился, наверно этим.
Лёгкая боль.
Расширенные зрачки скользят по роскошному телу, сидящему рядом, одетому лишь в распахнутую рубаху брата и застиранные чёрные плавки фирмы "Большевичка". Красно-рыже-жёлтые волосы превращаются в яркое кислотное пятно. На лице расплывается тупая улыбка.
- Люблю тебя... - скалится Глеб.
Руки не дрожат. Он ещё не конченный наркоман, как тот парень, что живёт неподалёку. Шприц наполняется этой прозрачной гадостью. Буквально вчера они смотрели фильм, в котором играл Виктор. Как раз про эту дрянь. Но почему-то корчащаяся в ломке Дина, встающая перед глазами в этот момент, лишь придаёт бравады. Она не смогла, а мы сможем! Нам всё это лишь по кайфу!
- И я тебя люблю...
Из зубов выпадает хвостик жгута, и шприц быстро наполняется кровью. На вене вздувается пузырь. Эдгар матерится, бросает шприц в раковину, открывает другой. Глеб наблюдает, развалившись на полу.
И снова короткий стеклянный щелчок, наполненный наркотиком шприц. Жгут чуть выше локтя.
- Эй, - Глеб смеётся. Одному Богу известно, что крутится сейча в его кажущейся вдруг мягкой голове. - Тебе не много? Полдозы же уже вкатил!
Эдгар молчит, сжимая зубами жгут. Уши плотно прижаты к голове.
Короткая боль. Неосознанное ощущение приятной инъекции. Немного крови. Пустой шприц.
- Мне ничего не будет! - голос пьяный. Шатаясь, подходит к любовнику, адится ему на бёдра. - Когда моей жизни угрожает опасность, я вижу Ангела, ты же знаешь, правда?
Но что-то не так. Почему-то кайф не приходит. Зрачки расширены так, что ничего не видно. Тело охватывает паника. Руки конвульсивно сжимают короткую чёрную рубашку младшего фэйри.
- Что происходит?
Голос тонет в рвотном рефлексе. Мир вращается вокруг с дичайшей скоростью, всё нарастающей
Попытка повернуть голову кончается тем, что Эдгар падает на пол. Голову не отпускает, тело сводит судорогой, от которой не чувствуется боль. Попытка подняться не венчается никаким успехом. Не как он бутылки водки в одно горло. Хуже. В миллионы раз. Так плохо, что даже не больно.
Не осознавая, Эдгар, борясь за свою жизнь перевернулся на живот, отчаянно пытаясь приподняться на локтях. Обездвиженные наркотиком челюсти сводит, по губам стекает кровь от прокушенного языка. И слюна.
И страх. Вокруг нет ничего кроме страха. паника захватывает его целиком.
- Я ничего не вижу! - пытается выкрикнуть он, вцепившись мёртвой хваткой и полупьяного перепуганного Глеба. - Я ничего не вижу!
В голове проносятся вопили миллионов приведений. Среди них и Рене, и Джон, и Ясон... В унисон им звучит его собственный душераздирающий крик...
А по лестнице уже стучат тяжёлые сапоги. У Ангелов Земли нет крыльев. Увы.
- Вадим!
Рыжеволосый подросток неопределённого пола схватил выбирающегося из машины музыканта а рукав.
- Скорее! Эдгар в опасности! вызывайте скорую!
И бросается обратно в дом. Он напуган. Напуган так, что не помнит даже собственного имени. Барабанит в дверь. Первую попавшуюся. Топча, лежащие у порога цветы. Двумя кулаками, со всей силы. Его рыжие волосы прилипают к мокрому от слёз лицу. Огромные глаза кажутся синими от слёз.
- Виктор! Откройте!
И голос Ангела услышан. Дверь открыта настежь. Останется на всю ночь. И из дома не пропадёт ни копейки. Короткая переглядка с подростком и догнавшем его, тяжело отдувающимся Вадимом. Вместе наверх.
Эдгар уже задыхался, корчась в судорогах. Его лицо неожиданно стало серым, под глазами появились глубокие синяки. Он уже не помнил, что происходит. И только бессознательно и громко звал Михаэля.
- Что случилось? - Вадим подлетел к забившемуся в угол Глебу, сгрёб брата за грудки, легко как пушинку поднял. Тот уставился на него во все глаза.
- Я не знаю... Не знаю я! Я не виноват! Я не виноват! - затараторил тот. Из светлых глаз полились слёзы и уши пошли вниз в знак раскаяния.
- Михаэль! - выкрикнул Эдгар.
Тёплые руки в мягких рукавах поношенного плаща обняли за шею. Тёплые губы коснулись лба.
- Я здесь, Эдгар... Я рядом.. Виктор... Прошу Вас... спасите его. Ведь он уже не дышит...
Высокий эльф с гривой чёрных волос. Виктор. С ударением на последний слог. Уши заострённые, но это видят только бессмертные. Из души исходит свет.
- Ты понимаешь, о чём просишь, Ангел-Хранитель Михаэль?
По лицу, созданному Богом для улыбки, снова текут слёзы. Глаза делаются вовсе нефтяными.
- Я прошу спасти его жизнь... Его время ещё не пришло!
Груди касается широкая ладонь. Нежно, будто женщины, которой отдал он своё сердце. Властно, будто гитары, которой разжигал сердца других.
- Год, - шепчет Михаэль, прижимая бездыханного Эдгара к груди. - Год или чуточку больше...
- Год и месяц, - со странной улыбкой отвечает эльф.
Мир заполнился вдруг ярчайшим голубоватым светом. Глеб безвольно выпал из рук остолбеневшего Вадима. И оба уставились на Виктора. Свет исходил от его рук, окутывал тело Эдгара... И вдруг исчез. Его сердце снова пошло.
- Год и месяц, - прошептал Михаэль, обнимая непутёвого подопечного, уютно уснувшего у него на коленях.
Эльф усмехнулся и ушёл.
Через год и 25 дней его не стало.
Лёгкая боль.
Расширенные зрачки скользят по роскошному телу, сидящему рядом, одетому лишь в распахнутую рубаху брата и застиранные чёрные плавки фирмы "Большевичка". Красно-рыже-жёлтые волосы превращаются в яркое кислотное пятно. На лице расплывается тупая улыбка.
- Люблю тебя... - скалится Глеб.
Руки не дрожат. Он ещё не конченный наркоман, как тот парень, что живёт неподалёку. Шприц наполняется этой прозрачной гадостью. Буквально вчера они смотрели фильм, в котором играл Виктор. Как раз про эту дрянь. Но почему-то корчащаяся в ломке Дина, встающая перед глазами в этот момент, лишь придаёт бравады. Она не смогла, а мы сможем! Нам всё это лишь по кайфу!
- И я тебя люблю...
Из зубов выпадает хвостик жгута, и шприц быстро наполняется кровью. На вене вздувается пузырь. Эдгар матерится, бросает шприц в раковину, открывает другой. Глеб наблюдает, развалившись на полу.
И снова короткий стеклянный щелчок, наполненный наркотиком шприц. Жгут чуть выше локтя.
- Эй, - Глеб смеётся. Одному Богу известно, что крутится сейча в его кажущейся вдруг мягкой голове. - Тебе не много? Полдозы же уже вкатил!
Эдгар молчит, сжимая зубами жгут. Уши плотно прижаты к голове.
Короткая боль. Неосознанное ощущение приятной инъекции. Немного крови. Пустой шприц.
- Мне ничего не будет! - голос пьяный. Шатаясь, подходит к любовнику, адится ему на бёдра. - Когда моей жизни угрожает опасность, я вижу Ангела, ты же знаешь, правда?
Но что-то не так. Почему-то кайф не приходит. Зрачки расширены так, что ничего не видно. Тело охватывает паника. Руки конвульсивно сжимают короткую чёрную рубашку младшего фэйри.
- Что происходит?
Голос тонет в рвотном рефлексе. Мир вращается вокруг с дичайшей скоростью, всё нарастающей
Попытка повернуть голову кончается тем, что Эдгар падает на пол. Голову не отпускает, тело сводит судорогой, от которой не чувствуется боль. Попытка подняться не венчается никаким успехом. Не как он бутылки водки в одно горло. Хуже. В миллионы раз. Так плохо, что даже не больно.
Не осознавая, Эдгар, борясь за свою жизнь перевернулся на живот, отчаянно пытаясь приподняться на локтях. Обездвиженные наркотиком челюсти сводит, по губам стекает кровь от прокушенного языка. И слюна.
И страх. Вокруг нет ничего кроме страха. паника захватывает его целиком.
- Я ничего не вижу! - пытается выкрикнуть он, вцепившись мёртвой хваткой и полупьяного перепуганного Глеба. - Я ничего не вижу!
В голове проносятся вопили миллионов приведений. Среди них и Рене, и Джон, и Ясон... В унисон им звучит его собственный душераздирающий крик...
А по лестнице уже стучат тяжёлые сапоги. У Ангелов Земли нет крыльев. Увы.
- Вадим!
Рыжеволосый подросток неопределённого пола схватил выбирающегося из машины музыканта а рукав.
- Скорее! Эдгар в опасности! вызывайте скорую!
И бросается обратно в дом. Он напуган. Напуган так, что не помнит даже собственного имени. Барабанит в дверь. Первую попавшуюся. Топча, лежащие у порога цветы. Двумя кулаками, со всей силы. Его рыжие волосы прилипают к мокрому от слёз лицу. Огромные глаза кажутся синими от слёз.
- Виктор! Откройте!
И голос Ангела услышан. Дверь открыта настежь. Останется на всю ночь. И из дома не пропадёт ни копейки. Короткая переглядка с подростком и догнавшем его, тяжело отдувающимся Вадимом. Вместе наверх.
Эдгар уже задыхался, корчась в судорогах. Его лицо неожиданно стало серым, под глазами появились глубокие синяки. Он уже не помнил, что происходит. И только бессознательно и громко звал Михаэля.
- Что случилось? - Вадим подлетел к забившемуся в угол Глебу, сгрёб брата за грудки, легко как пушинку поднял. Тот уставился на него во все глаза.
- Я не знаю... Не знаю я! Я не виноват! Я не виноват! - затараторил тот. Из светлых глаз полились слёзы и уши пошли вниз в знак раскаяния.
- Михаэль! - выкрикнул Эдгар.
Тёплые руки в мягких рукавах поношенного плаща обняли за шею. Тёплые губы коснулись лба.
- Я здесь, Эдгар... Я рядом.. Виктор... Прошу Вас... спасите его. Ведь он уже не дышит...
Высокий эльф с гривой чёрных волос. Виктор. С ударением на последний слог. Уши заострённые, но это видят только бессмертные. Из души исходит свет.
- Ты понимаешь, о чём просишь, Ангел-Хранитель Михаэль?
По лицу, созданному Богом для улыбки, снова текут слёзы. Глаза делаются вовсе нефтяными.
- Я прошу спасти его жизнь... Его время ещё не пришло!
Груди касается широкая ладонь. Нежно, будто женщины, которой отдал он своё сердце. Властно, будто гитары, которой разжигал сердца других.
- Год, - шепчет Михаэль, прижимая бездыханного Эдгара к груди. - Год или чуточку больше...
- Год и месяц, - со странной улыбкой отвечает эльф.
Мир заполнился вдруг ярчайшим голубоватым светом. Глеб безвольно выпал из рук остолбеневшего Вадима. И оба уставились на Виктора. Свет исходил от его рук, окутывал тело Эдгара... И вдруг исчез. Его сердце снова пошло.
- Год и месяц, - прошептал Михаэль, обнимая непутёвого подопечного, уютно уснувшего у него на коленях.
Эльф усмехнулся и ушёл.
Через год и 25 дней его не стало.
-
-
05.09.2010 в 09:28-
-
05.09.2010 в 11:55