Ты нам очень нравишься, маленькая розовая птичка!(с)Akira
Фэндом: "След"
Название: Ночь, кофе, ты...
Категория: Слеш
Жанр: Romance
Рейтинг: PG (первой части. дальше - выше)
Пэринг: Сергей Майский/Иван Тихонов.
Предупреждения: Spoiler (упоминаются события первой серии)
Summery: Сергей и Иван проводят ночи в лаборатори... Но расследованием ли они заняты?
Ночь первая.
Ночь. Лаборатория спит. По стене скользит одинокая тень. Тёмные волосы по плечи, крепкая кожаная куртка… Сергей Майский. Майор ГРУ. Один из лучших сотрудников ФЭС. Волк-одиночка. Красавиц, погибель любого женского сердца… и не только… Но что он делает здесь ночью, да ещё и один?
Сергей вошёл в комнату и вздрогнул, увидев Ваню. Тихонов сладко спал, опустив голову на скрещенные на рабочем столе руки. Экран компьютера мерцал звёздочками скринсейвера. Неожиданно Сергею стало жаль парня. Галина, конечно, не щадит никого, но с Вани дерёт три шкуры, считает, что обязан ей по гроб жизни. А он с помощью своих программок и исследований уже засадил за решётку столько преступников, что откупился на много лет вперёд. А он не ропщет… Боится снова в тюрьму попасть… Как Сергей невзлюбил его в начале… и как они сдружились теперь… У Сергея сжалось сердце. Осторожно наклонившись к компьютеру, он шевельнул мышью. Экран вспыхнул. «Форум фонда по борьбе с наркоманией», прочитал Майский и замер. В голове зашевелились самые противные мысли и самые ужасные идеи… При внешней открытости и общительность Ваня никогда ни с кем не разговаривал откровенно. Никто, пожалуй, кроме Рогозиной, ничего не знал ничего ни о его прошлом, ни о его семье.
Отшатнувшись от собственных ужасающих догадок, Сергей случайно задел спящего парня. Тот пошевельнулся, проворчал что-то, просыпаясь. Совесть больно укусила Майского, но было поздно. Рыжий мученик от Интернета, как прозвали его лаборанты, поднял голову, несколько раз моргнул, непонимающе глядя на компьютер, потом, сообразив, что в комнате кто-то есть, быстро закрыл страницу, всем корпусом развернулся к Майскому.
- Что ты здесь забыл? – тихим надтреснутым со сна голосом спросил он.
- Да… документы свои… - неубедительно протянул Сергей.
- Вот у себя в кабинете их и ищи, - огрызнулся Иван, отвернувшись.
- Вань? Может быть, у тебя проблемы? Если что, мы можем…
Тихонов резко встал. Сергей заметил, как тот побледнел.
- Все свои проблемы я состояние решить сам. Что вы со мной как с ребёнком!?
Голос Вани дрожал, словно Сергей невольно наступил ему на мозоль. Каждое слово сочилось болью и отчуждённость. И при этом меньше всего Тихонов был похож на наркомана. Что же должно было случиться, чтобы парень был так… напуган? Такая мысль Сергею в голову не приходила. Маленькие мальчик просто очень сильно чего-то испугался, а, поскольку привык строить из себя взрослого, не хочет, чтобы кто-то знал об этом. Вот так разворот…
- Вань?
- Чего привязался? – Иван обрушился на кресло, демонстративно надел наушники. – Ты за документами пришёл? Вот и иди за ними… Оставь меня в покое!
Предположение Майского подтвердилось. А что полагается сделать с напуганным ребёнком? Правильно, обнять и успокоить. Не долго думая, Сергей вытащил Ивана из кресла и прижал к себе. Тот попытался вырваться, от чего наушники съехали с рыжей головы и упали на пол. Неожиданно дёргания и сдавленный мат прекратились. Тихонов расслабился, вцепился пальцами в куртку Майского, уткнулся носом ему в грудь и расплакался. Громко вздохнув, Сергей чуть ослабил медвежью хватку, осторожно погладил парня по голове. Волосы у него оказались мягкими, сильно перепутанными и очень приятными на ощупь. Постепенно Иван успокоился и, всё так же прижимаясь к Сергею, проговорил:
- Моя сестра умерла от передозировки… Меня посадили за то, что я разорял тех, кто сажает на иглу школьников и перечислял их деньги в Фонд…
У Майского оборвалось сердце. А ведь он знал… Он мог это понять, выяснить… У них у всех были по стопке папочек с досье на каждого из них. Перед глазами встало досье Тихонова. Семья: сирота, сестра – умерла… Тоже мне, следователь называется…
- Ты скучаешь по ней? – тихо спросил Сергей. Ваня судорожно закивал, боясь снова расплакаться. – Не плачь… Пойдём, на кухне оставалось немного кофе…
Тихонов кивнул, вытер рукавом халата покрасневшие от слёз глаза. Они вышли из лаборатории тихо-тихо, держась за руки. Ледяные пальцы Ивана всё ещё немного подрагивали, и Сергей боялся, что он упадёт в обморок от усталости и переживаний.
Как и сказал Майский, на кухне в кофеварке остался кофе, а в одном из шкафчиков – овсяное печенье. Импровизированный ужин за стойкой показался слишком официальным, и парни, подстелив куртку Сергея, устроились на полу. Тишину нарушал только тихий хруст порядочно засохшего печенья. Пару раз Ваня порывался что-то сказать, но не решался. Майский не сопротивлялся тишине. Конечно, он хотел, чтобы Тихонов выговорился… Но, если уж человек предпочитает держать всё в себе, то зачем его лишний раз трогать? Да инее любил о разговоров о том, чего не знал и знать не мог… Что мог в такой ситуации сказать Тихонов? «А у нас в детском доме…» или «А вот в тюрьме…»… Мало приятного… Кофе кончился. Сжижав ещё одну печенину всухомятку, Иван потёр глаза и тихо спросил:
- Слушай, Майский, ты домой что, не торопишься?
- Нет… А чё мне там делать? Там никого нет… Даже кота соседка забрала. А ты?
Тихонов тихо фыркнул, закрыл глаза, как-то по-детски доверчиво опустил голову Сергею на плечо.
- А у меня даже кота нету… Поэтому и торчу здесь допоздна…
В кухне было холодно, по голым рукам давно ползали мурашки. А Ваня был тёплым… таким родным, уютным… Сергей содрогнулся, поняв, что очень хочет отнюдь не по-дружески поцеловать парня. Ему была интересна реакция парня на подобную выходку. По крайней мере, он убеждал себя в этом… По счастью мысли ни во что не вылились: Майский уснул…
Утро первое
Сергей проснулся оттого, что ему резко стало холодно и очень не по себе. Было утро. Глянув на часы, Майский с ужасом осознал, что сейчас в лабораторию набьётся большая куча народу, и что предстать пред ними в таком виде будет просто недостойно. Вскочив, он нос к носу столкнулся.. с Ваней. Тихонов приготовил свежий кофе и теперь стоял у двери периодически поглядывая в коридор.
- Доброе утро, - улыбнулся он. – Пей кофе, пока не остыл. Круглов минут через сорок будет. Успеем убраться…
Майский смутился так, что на мордочке Тихонова расползлась широкая самодовольная улыбка. Какой же он хорошенький, когда улыбается, решил Сергей, накинул куртку, на ходу отобрал у Вани чашку и, допивая его кофе, скрылся в недрах лаборатории.
Ночь вторая
Бледные пальцы порхали по клавиатуре. Статистика, соотношение фактов, результаты экспериментов, анализы… Отчёт о проделанной работе – чёрная бумажная волокита, бюрократия… Но Ване нравилась такая жизнь. Стучать по клавишам, искать информацию, писать программы, это он любил больше всего на свете. На втором месте значился кофе, но сейчас его не было: утром Майский уволок Тихоновскую чашку к себе, а потом запер дверь и уехал в одной Галине известном направлении. Ещё раз тяжело вздохнув, Иван на мгновение поднял голову и увидел в дверях Сергея с его чашкой в руках и странным выражение лица. Прострация, в которую он выпал, совершенно не вязалась с образом майора ГРУ. Фыркнув, Ваня встал, подошёл к Сергею, потянул из его рук чашку. Тут только Майский пришёл в себя.
- Можно смотреть бесконечно на три вещи: Как горит огонь, как течёт вода и как другие работают, а? – Иван подмигнул, заглянул в чашку. – Хоть бы кофе налил, садист!
- Сам нальёшь, не развалишься.
- Не, Рогозина отчёт требует срочно, надо доделать.
Майский кивнул, молча взял чашку, ушёл на кухню. Вчерашний вечер не шёл у него из головы. Всё, что произошло, было так странно, так… неожиданно. А тело, не слушаясь разума, страстно желало снова почувствовать хрупкое стройное мальчишеское тельце в своих объятиях. Решив больше не связываться с Тихоновым, Сергей молча отнёс ему кофе и собирался было уйти, как Ваня окликнул его.
- Смотри! – как всегда ровным голосом произнёс и ткнул пальцем в экран.
Сергей наклонился ближе, опершись одной рукой о стол, а другой о спинку кресла.
ДНК подозреваемого лишь на 95 процентов совпадала с образцом.
- Чёрт… - Тихонов слегка оттолкнулся ногой от пола, кресло поехало вбок, от чего Сергей чуть не потерял равновесие и оказался нависшим буквально над макушкой программиста. – Как я умудрился проморгать такое!? – ругая себя, на чём свет стоит, Ваня набрал номер Рогозиной. – Галина Сергеевна, тут маленький недочёт в исследованиях вышел, я Вам отчёт ночью отошлю, когда закончу…
- Иди домой, Вань, завтра…
- Нет-нет, я тут быстро…
Рогозина вздохнула, повесила трубку и ушла домой.
Минуты через три Иван заметил, что Сергей так и остался стоять за его креслом и внимательно наблюдал не то за скачками показателей на экране не то за самим парнем.
- Майский, - страдальчески позвал Тихонов, - иди домой, а?
- А, может, я не хочу?
Короткий взгляд из-под кудрявой рыжей чёлки. «Это называется, расстрел на месте!» - хотел сказать Сергей, но тут же вспомнил, что перед ним представитель мужского пола и прикусил язык. Ну, раз человек настаивает, то, наверно, лучше удалиться, решил он и зашагал прочь по коридору.
На циферблате выровнялось два часа ночи. Ваня нажал на Энтер, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза. Сегодня он по-настоящему устал… Но домой, как, впрочем и всегда, не хотелось. Обшарпанная холостятская квартирка на окраине города. Ни компьютера, ни телевизора. Что он будет там делать? Обнимет огромного плюшевого медведя сестры и пролежит на диване, даже не сняв кроссовок, уставившись в стену всю ночь? В лаборатории он, по крайней мере, мог хоть немного поспать… Интересное наблюдение заставило Тихонова фыркнуть: на коленях у Сергея спать было куда приятнее и удобнее, чем в кресле. Непривычно, но очень удобно… Придушив детское желание попробовать повторить, Ваня встал и, прихватив с собой свою чашку, вышел на кухню…
Майский сам не знал, зачем попросил у Любы документы потерпевшего, но просидел он с ними и толстенной медицинской энциклопедией до самой ночи. На самом деле под конец он просто зачитался и не заметил, как в кухне появился ещё кто-то…
- Ну, - спросил Ваня, налив себе кофе, - что пишут?
Сергей улыбнулся и зачитал вслух:
- «Глауко́ма — большая группа заболеваний, характеризующаяся постоянным или периодическим повышением внутриглазного давления с последующим развитием типичных дефектов поля зрения, снижением зрения и атрофией зрительного нерва. Различают две основные формы глаукомы: открытоугольная глаукома и закрытоугольная глаукома»… О как! А мы и не знали…
Тихонов усмехнулся, сел напротив.
- Много болячек у себя нашёл?
- Порядочно… А что?
- А то, что есть такие люди, которым подобные книжки в руки давать нельзя.
- Почему?
Ваня тихо засмеялся и объяснил. Потом они долго по очереди читали вслух заметки о редких болячках и хохотали во весь голос.
Около пяти часов утра Тихонов неожиданно встал, подошёл к окну, раздвинул пальцами плотные жалюзи. Сергею показалось, что Иван как-то странно погрустнел. Ему явно было нехорошо… и отнюдь не от бессонной ночи и почти литра кофе, залитого в пустой желудок. Со своей точки смотра Сергей не мог видеть, как Тихонов прикусил губу, и медленно втянул воздух. Снова хотелось плакать. Просто хотелось, чтобы боль снова прорвалась наружу, вытекла солёными каплями прочь… Но он же мужчина, он никогда больше не позволит себе плакать! Никогда!
- Знаешь, - произнёс он медленно, закрыв глаза и обхватив себя руками, - последний раз я смеялся по-настоящему года четыре назад, на Дне рождения сестры… Она сказала, что медведь, которого я ей подарил, похож на нашего преподавателя по химии… А потом…
Майский поднялся со своего места, подошёл к Ване, опустил тяжёлые ладони ему на плечи. Две волны тепла прошили тело насквозь. Невольно Ваня чуть отклонился назад, прислонившись спиной к груди Сергея, и закрыл глаза.
Уснули они снова вместе, устроившись в углу кухни. Когда Сергей уснул, Ваня опустил голову ему на колени, зажмурился, чтобы не заплакать. Никогда раньше ему не было так хорошо. Никогда никто не заботился о нём. Он был всегда сам за себя. А ещё – за сестрёнку…
Название: Ночь, кофе, ты...
Категория: Слеш
Жанр: Romance
Рейтинг: PG (первой части. дальше - выше)
Пэринг: Сергей Майский/Иван Тихонов.
Предупреждения: Spoiler (упоминаются события первой серии)
Summery: Сергей и Иван проводят ночи в лаборатори... Но расследованием ли они заняты?
Ночь первая.
Ночь. Лаборатория спит. По стене скользит одинокая тень. Тёмные волосы по плечи, крепкая кожаная куртка… Сергей Майский. Майор ГРУ. Один из лучших сотрудников ФЭС. Волк-одиночка. Красавиц, погибель любого женского сердца… и не только… Но что он делает здесь ночью, да ещё и один?
Сергей вошёл в комнату и вздрогнул, увидев Ваню. Тихонов сладко спал, опустив голову на скрещенные на рабочем столе руки. Экран компьютера мерцал звёздочками скринсейвера. Неожиданно Сергею стало жаль парня. Галина, конечно, не щадит никого, но с Вани дерёт три шкуры, считает, что обязан ей по гроб жизни. А он с помощью своих программок и исследований уже засадил за решётку столько преступников, что откупился на много лет вперёд. А он не ропщет… Боится снова в тюрьму попасть… Как Сергей невзлюбил его в начале… и как они сдружились теперь… У Сергея сжалось сердце. Осторожно наклонившись к компьютеру, он шевельнул мышью. Экран вспыхнул. «Форум фонда по борьбе с наркоманией», прочитал Майский и замер. В голове зашевелились самые противные мысли и самые ужасные идеи… При внешней открытости и общительность Ваня никогда ни с кем не разговаривал откровенно. Никто, пожалуй, кроме Рогозиной, ничего не знал ничего ни о его прошлом, ни о его семье.
Отшатнувшись от собственных ужасающих догадок, Сергей случайно задел спящего парня. Тот пошевельнулся, проворчал что-то, просыпаясь. Совесть больно укусила Майского, но было поздно. Рыжий мученик от Интернета, как прозвали его лаборанты, поднял голову, несколько раз моргнул, непонимающе глядя на компьютер, потом, сообразив, что в комнате кто-то есть, быстро закрыл страницу, всем корпусом развернулся к Майскому.
- Что ты здесь забыл? – тихим надтреснутым со сна голосом спросил он.
- Да… документы свои… - неубедительно протянул Сергей.
- Вот у себя в кабинете их и ищи, - огрызнулся Иван, отвернувшись.
- Вань? Может быть, у тебя проблемы? Если что, мы можем…
Тихонов резко встал. Сергей заметил, как тот побледнел.
- Все свои проблемы я состояние решить сам. Что вы со мной как с ребёнком!?
Голос Вани дрожал, словно Сергей невольно наступил ему на мозоль. Каждое слово сочилось болью и отчуждённость. И при этом меньше всего Тихонов был похож на наркомана. Что же должно было случиться, чтобы парень был так… напуган? Такая мысль Сергею в голову не приходила. Маленькие мальчик просто очень сильно чего-то испугался, а, поскольку привык строить из себя взрослого, не хочет, чтобы кто-то знал об этом. Вот так разворот…
- Вань?
- Чего привязался? – Иван обрушился на кресло, демонстративно надел наушники. – Ты за документами пришёл? Вот и иди за ними… Оставь меня в покое!
Предположение Майского подтвердилось. А что полагается сделать с напуганным ребёнком? Правильно, обнять и успокоить. Не долго думая, Сергей вытащил Ивана из кресла и прижал к себе. Тот попытался вырваться, от чего наушники съехали с рыжей головы и упали на пол. Неожиданно дёргания и сдавленный мат прекратились. Тихонов расслабился, вцепился пальцами в куртку Майского, уткнулся носом ему в грудь и расплакался. Громко вздохнув, Сергей чуть ослабил медвежью хватку, осторожно погладил парня по голове. Волосы у него оказались мягкими, сильно перепутанными и очень приятными на ощупь. Постепенно Иван успокоился и, всё так же прижимаясь к Сергею, проговорил:
- Моя сестра умерла от передозировки… Меня посадили за то, что я разорял тех, кто сажает на иглу школьников и перечислял их деньги в Фонд…
У Майского оборвалось сердце. А ведь он знал… Он мог это понять, выяснить… У них у всех были по стопке папочек с досье на каждого из них. Перед глазами встало досье Тихонова. Семья: сирота, сестра – умерла… Тоже мне, следователь называется…
- Ты скучаешь по ней? – тихо спросил Сергей. Ваня судорожно закивал, боясь снова расплакаться. – Не плачь… Пойдём, на кухне оставалось немного кофе…
Тихонов кивнул, вытер рукавом халата покрасневшие от слёз глаза. Они вышли из лаборатории тихо-тихо, держась за руки. Ледяные пальцы Ивана всё ещё немного подрагивали, и Сергей боялся, что он упадёт в обморок от усталости и переживаний.
Как и сказал Майский, на кухне в кофеварке остался кофе, а в одном из шкафчиков – овсяное печенье. Импровизированный ужин за стойкой показался слишком официальным, и парни, подстелив куртку Сергея, устроились на полу. Тишину нарушал только тихий хруст порядочно засохшего печенья. Пару раз Ваня порывался что-то сказать, но не решался. Майский не сопротивлялся тишине. Конечно, он хотел, чтобы Тихонов выговорился… Но, если уж человек предпочитает держать всё в себе, то зачем его лишний раз трогать? Да инее любил о разговоров о том, чего не знал и знать не мог… Что мог в такой ситуации сказать Тихонов? «А у нас в детском доме…» или «А вот в тюрьме…»… Мало приятного… Кофе кончился. Сжижав ещё одну печенину всухомятку, Иван потёр глаза и тихо спросил:
- Слушай, Майский, ты домой что, не торопишься?
- Нет… А чё мне там делать? Там никого нет… Даже кота соседка забрала. А ты?
Тихонов тихо фыркнул, закрыл глаза, как-то по-детски доверчиво опустил голову Сергею на плечо.
- А у меня даже кота нету… Поэтому и торчу здесь допоздна…
В кухне было холодно, по голым рукам давно ползали мурашки. А Ваня был тёплым… таким родным, уютным… Сергей содрогнулся, поняв, что очень хочет отнюдь не по-дружески поцеловать парня. Ему была интересна реакция парня на подобную выходку. По крайней мере, он убеждал себя в этом… По счастью мысли ни во что не вылились: Майский уснул…
Утро первое
Сергей проснулся оттого, что ему резко стало холодно и очень не по себе. Было утро. Глянув на часы, Майский с ужасом осознал, что сейчас в лабораторию набьётся большая куча народу, и что предстать пред ними в таком виде будет просто недостойно. Вскочив, он нос к носу столкнулся.. с Ваней. Тихонов приготовил свежий кофе и теперь стоял у двери периодически поглядывая в коридор.
- Доброе утро, - улыбнулся он. – Пей кофе, пока не остыл. Круглов минут через сорок будет. Успеем убраться…
Майский смутился так, что на мордочке Тихонова расползлась широкая самодовольная улыбка. Какой же он хорошенький, когда улыбается, решил Сергей, накинул куртку, на ходу отобрал у Вани чашку и, допивая его кофе, скрылся в недрах лаборатории.
Ночь вторая
Бледные пальцы порхали по клавиатуре. Статистика, соотношение фактов, результаты экспериментов, анализы… Отчёт о проделанной работе – чёрная бумажная волокита, бюрократия… Но Ване нравилась такая жизнь. Стучать по клавишам, искать информацию, писать программы, это он любил больше всего на свете. На втором месте значился кофе, но сейчас его не было: утром Майский уволок Тихоновскую чашку к себе, а потом запер дверь и уехал в одной Галине известном направлении. Ещё раз тяжело вздохнув, Иван на мгновение поднял голову и увидел в дверях Сергея с его чашкой в руках и странным выражение лица. Прострация, в которую он выпал, совершенно не вязалась с образом майора ГРУ. Фыркнув, Ваня встал, подошёл к Сергею, потянул из его рук чашку. Тут только Майский пришёл в себя.
- Можно смотреть бесконечно на три вещи: Как горит огонь, как течёт вода и как другие работают, а? – Иван подмигнул, заглянул в чашку. – Хоть бы кофе налил, садист!
- Сам нальёшь, не развалишься.
- Не, Рогозина отчёт требует срочно, надо доделать.
Майский кивнул, молча взял чашку, ушёл на кухню. Вчерашний вечер не шёл у него из головы. Всё, что произошло, было так странно, так… неожиданно. А тело, не слушаясь разума, страстно желало снова почувствовать хрупкое стройное мальчишеское тельце в своих объятиях. Решив больше не связываться с Тихоновым, Сергей молча отнёс ему кофе и собирался было уйти, как Ваня окликнул его.
- Смотри! – как всегда ровным голосом произнёс и ткнул пальцем в экран.
Сергей наклонился ближе, опершись одной рукой о стол, а другой о спинку кресла.
ДНК подозреваемого лишь на 95 процентов совпадала с образцом.
- Чёрт… - Тихонов слегка оттолкнулся ногой от пола, кресло поехало вбок, от чего Сергей чуть не потерял равновесие и оказался нависшим буквально над макушкой программиста. – Как я умудрился проморгать такое!? – ругая себя, на чём свет стоит, Ваня набрал номер Рогозиной. – Галина Сергеевна, тут маленький недочёт в исследованиях вышел, я Вам отчёт ночью отошлю, когда закончу…
- Иди домой, Вань, завтра…
- Нет-нет, я тут быстро…
Рогозина вздохнула, повесила трубку и ушла домой.
Минуты через три Иван заметил, что Сергей так и остался стоять за его креслом и внимательно наблюдал не то за скачками показателей на экране не то за самим парнем.
- Майский, - страдальчески позвал Тихонов, - иди домой, а?
- А, может, я не хочу?
Короткий взгляд из-под кудрявой рыжей чёлки. «Это называется, расстрел на месте!» - хотел сказать Сергей, но тут же вспомнил, что перед ним представитель мужского пола и прикусил язык. Ну, раз человек настаивает, то, наверно, лучше удалиться, решил он и зашагал прочь по коридору.
На циферблате выровнялось два часа ночи. Ваня нажал на Энтер, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза. Сегодня он по-настоящему устал… Но домой, как, впрочем и всегда, не хотелось. Обшарпанная холостятская квартирка на окраине города. Ни компьютера, ни телевизора. Что он будет там делать? Обнимет огромного плюшевого медведя сестры и пролежит на диване, даже не сняв кроссовок, уставившись в стену всю ночь? В лаборатории он, по крайней мере, мог хоть немного поспать… Интересное наблюдение заставило Тихонова фыркнуть: на коленях у Сергея спать было куда приятнее и удобнее, чем в кресле. Непривычно, но очень удобно… Придушив детское желание попробовать повторить, Ваня встал и, прихватив с собой свою чашку, вышел на кухню…
Майский сам не знал, зачем попросил у Любы документы потерпевшего, но просидел он с ними и толстенной медицинской энциклопедией до самой ночи. На самом деле под конец он просто зачитался и не заметил, как в кухне появился ещё кто-то…
- Ну, - спросил Ваня, налив себе кофе, - что пишут?
Сергей улыбнулся и зачитал вслух:
- «Глауко́ма — большая группа заболеваний, характеризующаяся постоянным или периодическим повышением внутриглазного давления с последующим развитием типичных дефектов поля зрения, снижением зрения и атрофией зрительного нерва. Различают две основные формы глаукомы: открытоугольная глаукома и закрытоугольная глаукома»… О как! А мы и не знали…
Тихонов усмехнулся, сел напротив.
- Много болячек у себя нашёл?
- Порядочно… А что?
- А то, что есть такие люди, которым подобные книжки в руки давать нельзя.
- Почему?
Ваня тихо засмеялся и объяснил. Потом они долго по очереди читали вслух заметки о редких болячках и хохотали во весь голос.
Около пяти часов утра Тихонов неожиданно встал, подошёл к окну, раздвинул пальцами плотные жалюзи. Сергею показалось, что Иван как-то странно погрустнел. Ему явно было нехорошо… и отнюдь не от бессонной ночи и почти литра кофе, залитого в пустой желудок. Со своей точки смотра Сергей не мог видеть, как Тихонов прикусил губу, и медленно втянул воздух. Снова хотелось плакать. Просто хотелось, чтобы боль снова прорвалась наружу, вытекла солёными каплями прочь… Но он же мужчина, он никогда больше не позволит себе плакать! Никогда!
- Знаешь, - произнёс он медленно, закрыв глаза и обхватив себя руками, - последний раз я смеялся по-настоящему года четыре назад, на Дне рождения сестры… Она сказала, что медведь, которого я ей подарил, похож на нашего преподавателя по химии… А потом…
Майский поднялся со своего места, подошёл к Ване, опустил тяжёлые ладони ему на плечи. Две волны тепла прошили тело насквозь. Невольно Ваня чуть отклонился назад, прислонившись спиной к груди Сергея, и закрыл глаза.
Уснули они снова вместе, устроившись в углу кухни. Когда Сергей уснул, Ваня опустил голову ему на колени, зажмурился, чтобы не заплакать. Никогда раньше ему не было так хорошо. Никогда никто не заботился о нём. Он был всегда сам за себя. А ещё – за сестрёнку…
@настроение: Счастье!!!
-
-
07.01.2009 в 22:28-
-
09.01.2009 в 15:53-
-
07.04.2009 в 00:13-
-
02.05.2014 в 15:55Что тогда, что сейчас - до сих пор помню его =))))
СПАСИБО ЗА НЕГО!
-
-
28.08.2014 в 10:00