Ты нам очень нравишься, маленькая розовая птичка!(с)Akira
За беттинг большое МУРСИ Ями!
Название:---
Фэндом: Анимэ Pet-Shop of Horrors
Рейтинг: PG-13
Пэринг: Леон/граф Ди.
Посвящается Риого.
Часть 1.
Бог времени, сотворив Вселенную, увидел: несмотря на царящую вокруг гармонию, не хватает чего-то очень важного - не хватает спутника, вместе с которым можно было бы наслаждаться этой красотой.
читать дальше- Убийство!
- В понедельник!? - Леон чуть не расплакался. - Какого дьявола!? Я не в форме, чтобы за преступниками бегать!
- А тебе никто и не даст за ними бегать, - отозвалась секретарша. Убит некто Лемон. Подозревают именно тебя…
Челюсть юного полицейского хлопнула об стол.
- ПОЧЕМУ!?
- У тебя мог быть мотив.
- Кику!? - взмолился Леон. - Я что, клещами из тебя всё вытаскивать должен!?
Японка - новобранка тяжело вздохнула и начала рассказывать. Господин Лемон, гражданин Малайзии, 24 года, крипто-ботаник по образованию приехал в США к другу, бывшему однокурснику и был убит на пороге его дома/работы…
- А я тут причём!?
- Его однокурсника зовут Донг Юн, нам он известен под ником "граф Ди". Все знают, что мы близкие друзья, а на время убийства у тебя нет алиби…
- А… Ди не может сказать, что это не я!?
- Во-первых, приехавший наряд обнаружил его без сознания, во-вторых, его словам следствие склонно не верить.
Леон прикусил щёку изнутри. Пока его не посадили, он должен САМ посадить того, кто поднял руку на его друга!
Магазинчик был закрыт. Чуи, летучий кролик, грозно охранял своего совершенно выбитого из колеи хозяина. Ди, немного растрёпанный, не накрашенный, сидел в кресле, обняв колени и смотрел в одну точку. Он уже не плакал, сил не было даже умыться как следует.
Когда дверь приоткрылась, он поднял глаза. Увидев, что это Леон, Ди отвернулся, дабы занавесить заплаканное лицо волосами. Не слишком хотелось, чтобы лучший друг видел его без привычного грима…
- Ди? Можно?
- Заходи, конечно, офицер-р…
Странная манера называть самых близких друзей и любовников именами, связанными с их профессией была родом откуда-то из детства, из ранней юности, точнее. Тот красивый учитель по рисованию часто называл его "граф", оттуда и пошло…
- Меня отстранили от дела, я решил зайти к тебе… Мне сказали, что погиб твой бывший однокурсник?
- Да.
- Ди? - Леон сел рядом, коснулся пальцами тончайших смоляно-чёрных прядей. - Мне сказали, что ты потерял сознание, я пришёл спросить, как ты?..
От этого прикосновения у Ди ёкнуло сердце, он резко развернулся, вцепился ногтями в футболку Леона и расплакался с новой силой у него на плече. Полицейский сидел не двигаясь и ждал, когда он успокоится. Потом накрыл руку графа ладонью: она была ледяная на ощупь, жёсткая, как слоновая кость и хрупкая как китайский фарфор.
- Расскажешь, как всё было?
Граф кивнул, сполз с дивана, вытер рукавами щёки и ушёл заваривать чай.
Жанет Лемон, Герхарт Вайсс, Набу Вива и Донг Юн были единственными иностранцами в потоке. Малайский университет парапсихологии и крипто-наук не терпел иностранцев. Но эти четверо всё-таки пробились. Ещё бы! Первый знал на зубок практически все растения на Земле, второй мог без труда отличить бубонную чуму от наговорной после одного только взгляда на поражённый участок кожи, третий на спор по памяти рисовал любой остров планеты. Но более других выделялся последний - шестнадцатилетний юноша с невозмутимым выражением лица, знавший наизусть (!) все без исключения мифы и легенды о животных. Кроме того, он не боялся крови, умел обращаться с любыми лекарственными растениями, холоднокровно гнул свою линию, пока с ним не соглашались.
Все они с лёгкостью поступили на факультет крипто-биологии, только на разные отделения. Со временем оказалось, что общаться с ними принципиально никто не хочет. И они стали общаться друг с другом…
Выскочка и сволочь Вайсс, весельчак и музыкант Лемон, умница и мировой судья Набу и тихоня Донг. Они всячески помогали друг другу. Если Лемон не записал что-то, а его спросили на семинаре, в его руках непременно оказывалась тетрадь Донг, которого он в свою очередь, обязательно выгородит на физкультуре, да так, что тощему китайцу ещё и "отлично" поставят…
Однако со временем характер каждого из друзей принял своё "направление эволюции", как говорил Набу. Красавчик-Вайсс стал постепенно отдаляться от них, у него появилась девушка, потом другая, третья… Он стал резким, жадным и несдержанным. Набу ударился не то в религию, не то в оккультизм. Донг загремел в больницу, откуда вышел зашуганным недотрогой, по самую шею закутанным в свитер… Однажды Лемон решил пожалеть его и проводить до дома.
- Он любил меня, - относительно спокойно говорил Ди, перебирая пальцами с длинными ногтями шёрстку Чуи. - Не знаю, было ли это взаимно, но… Мне было хорошо с ним… Его мама научила меня краситься, бабушка - правильно заваривать чай… Когда он пришёл сегодня утром, я был почти счастлив его видеть… Поэтому не смог совладать с собой и рухнул в обморок, когда его убили…
- А ты видел, кто это сделал?
- Вайсс.
Леон поперхнулся.
- Почему!? Он же был вашим другом!
- Был. Он стал… гомофобом. Он ненавидит… таких как я. И как Лемон.
Повисло молчание. Не то, чтобы для Леона было новостью, что его лучший друг гей, но…
- Он будет пытаться убить тебя, - предположил он тихо.
Ди пожал плечами, опустил голову на подлокотник дивана.
- Побудь здесь пока я буду спать, - попросил он в полголоса, устраиваясь поудобнее.
Как не странно, Леон просидел без сна всю ночь. Чуи и тот задремал на боку хозяина. Полицейский не смыкал глаз. Где искать этого Вайсса? Как доказать, что это он? Почему он здесь? Что он тут забыл!? Почему он вздрагивает каждый раз, когда не слышит тихого, почти детского сопения Ди? Что происходит!?!?
Утром Ди долго умывался ледяной водой, переоделся в медовую рубаху и лаосскую тёмно-синюю юбку, осторожно распутал волосы. Леон сидел на подоконнике и смотрел в пустоту. Ди достал косметичку, встал рядом, так, чтобы видеть в зеркальце не только себя, но и полицейского, начал красить глаза.
- Спасибо. Я боялся, что ты сбежишь, едва я закрою глаза…
Блондин вздрогнул, посмотрел на графа. Без косметики он выглядел очень странно, совсем мальчишкой… только что узревшим Конец Света… Однако постепенно застывший испуг в огромных глазах смягчился подводкой и тушью, сжатые губы спрятались под помадой, тончайший шрам на виске исчез по мановению большой кисточки с белой пудрой.
- Теперь мне за тебя просто страшно… - Леон перевёл взгляд на восходящее солнце. - Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится…
Взгляд более чем скептический.
- Уверен?
- Завтракать будем?
Ди покачал головой, последний раз провёл кисточкой по подбородку.
- Я ем один раз в день. Но нужно покормить животных…
Животных было не очень много. Больше всего птиц и рептилий, на втором месте - насекомые, только потом - зверюшки и рыбки. И все, начиная с мадагаскарских тараканов и заканчивая щенками девятихвоста, обожали своего милого маленького хозяина. Ещё бы, каждому из них было отдано столько любви и тепла, что хватило бы на небольшую страну…
Леон тайком завидовал им. Ему доставались лишь редкие колкости и улыбчивые взгляды. Раньше. Теперь он ещё узнал, каковы на ощупь кожа и волосы этого странного существа, его примерный вес и силу эмоций, на которые оно способно.
Магазинчик открылся как всегда, ровно в 9 часов утра. Чуи счастливо порхал по главной зале, тихо попискивал.
- Схожу-ка я узнаю, как продвигается следствие, - выдохнул Леон, вытаскивая сигареты.
- Сходи. И купи по дороге, пожалуйста, чаю.
- Хорошо… - Леон переделал хвостик. - Ди, пожалуйста, будь поосторожнее.
Окинув друга долгим снисходительным взглядом, Ди ушёл за ширму и вернулся оттуда с тарелкой клубники.
- Не волнуйся за меня, хорошо?
"Не волнуйся, как же! - думал Леон, наблюдая за сонными, спешащими на работу нью-йоркцами. Выходить из машины решительно не хотелось. На улице было холодно и неуютно… И как-то подозрительно тихо. Выбросив окурок и, последний раз собравшись с мыслями, Леон толкнул входную дверь и врезался в охранника.
- Эй? Что случилось!? - возмутился он.
- Ты отстранён от дела по приказу сверху. Скажи спасибо, что не арестован. Пока что.
- Мне нужно к моему компьютеру!!!
- Обойдёшься, - охранник был непреклонен.
Леон собирался прорваться силой, но тут на ступеньках появилась офицер Джил. Неотразимая как всегда, она копалась в своём ПКП и не обращала внимание ни на кого вокруг.
- Джил! Я знаю, кто убил Лемона! - закричал Леон.
Девушка в два прыжка оказалась около поста охраны.
- Это не ты? - с улыбкой уточнила она.
- Нет… Слушай, ведь ты допрашивала графа, да? Что он сказал?
- Ему было слишком плохо, чтобы давать показания. Он только сказал, что это был человек со светлыми волосами да подписал отказ от госпитализации. Вот всё.
- Я выяснил. Скорее всего, это был некто по имени Герхарт Вайсс. Ему сейчас около двадцати шести лет, он… кажется, он крипто-ботаник… Или кто-то вроде этого…
- Я проверю, - пообещала Джил, - но ничего не гарантирую…
Юноша обречённо кивнул и добавил шёпотом:
- Где можно купить хороший чай?
Джил рассмеялась, записала имя подозреваемого в ПКП и дала адрес лучшего чайного салона в городе.
При входе в магазинчик он снова столкнулся с кем-то. С кем-то!? Со своей почти точной копией, только одетой немного приличнее, с бешеными глазами и картонной коробкой под курткой. Из коробки доносился до боли знакомый писк. Проводив молодого человека взглядом до его роскошной машины - алого хаммера - Леон почувствовал странную тревогу, которая со скоростью цунами переросла в ужас. Он ринулся в здание…
Ди стоял, вцепившись обеими руками в стойку, и громко кашлял. Пара ногтей была сломана, в уголке рта наблюдалась тоненькая струйка кровь.
- Кто это был!?
При звуке голоса Леона граф опустил руки и медленно осел на пол.
- Это был Вайсс. Он забрал Чуи.
- Что!?
Оркота, повинуясь странному порыву, осторожно поднял Ди на руки, перенёс его на диван. Тонкокостный китаец почти ничего не весил. Чисто внешне никаких тяжких повреждений не наблюдалось, и Леон бросился на улицу, однако алого хаммера и след простыл. Чертыхнувшись, полицейский вернулся в магазинчик.
- Чего ему было нужно?
- Я… - Ди снова закашлялся. - Я не знаю…
- Может, вызвать "скорую"? Он мог сломать тебе ребро, это очень опасно…
- Ни в коем случае! - в разноцветных глазах отразился почти суеверный ужас. - Спасибо, належался я за свою жизнь в больницах…
- Но… Ладно, как знаешь…
Повисла тишина.
Химеры появляются на свет редко, живут не долго и никогда не размножаются. Хотите оправергнуть эту теорию, отправляйтесь в предгорье Тянь-Шаня, где до сих пор сохранилась единственная в мире популяция симбиотических зоодраконов - летучих кроликов. Издревле они жили в духовном симбиозе с дикими лошадьми и крупными птицами. Потом пришли люди. Они не понимали доверчивости существ, не обладающих достаточной силой духа, чтобы жить в одиночестве. Они убивали их ради вкусного мяса и нежной тёплой шубки… Не много нашлось людей, которые смогли установить с ними "отношения"…
- Найми размножаются в природе раз в 150 лет. А живут столько же, сколько и хозяин, - Ди поставил чашку на столик, поднялся, ушёл за ширму. - Поэтому с каждым годом их становится всё меньше и меньше… - пальцы скользнули по тонкой коже, обезображенной лиловым синяком. Юноша прикрыл глаза, снова застегнул рубашку, взял с тумбочки маникюрные ноженки, вернулся в гостиную. - Без хозяина найми теряют силу и очень скоро погибают… - обломанные ногти оказались отрезанными. Немного подумав, Ди, скрепя сердце, отрезал и остальные. - В свою очередь хозяин чувствует мучения своего симбионта и так же может погибнуть…
- Не надо…
- Сам не хочу, - как-то очень по-детски надул губы граф. - Чуи вылупился из яйца за час до моего рождения… Мы слишком многое пережили вместе, чтобы расстаться так бездарно…
- Ты говоришь сейчас как ребёнок!
Ди встал, отряхнул крошки с юбки, провёл пальцами по волосам, пытаясь собраться с мыслями. Получилось не очень хорошо…
- Наверно, надо закрыть магазин… - прошептал он, но бряканье колокольчика нарушило этот план. В большое потайное зеркало Леон увидел одного из самых влиятельных людей Нью-Йорка…
- Добро пожаловать, - как всегда спокойно и чуть снисходительно улыбнулся граф. - Вы хотели приобрести домашнее животное?
- Пожалуй, что так…
Потайными зеркалами был напичкан весь магазинчик.
- Что-то особенное?
Ди вполне мог наблюдать за тем, что происходит в гостиной, находясь в основном помещении и наоборот… Надо проверить…
- Не знаю… Понимаете, граф, - мужчина с короткими седыми волосами в квадратных очках тяжело вздохнул. - У меня полно охраны, есть друзья и знакомые… Но, когда я прихожу домой… Их нет со мной, когда я курю в одиночестве на мансарде. Я один ужинаю и ложусь спать… И тогда мне становится страшно.
Леон достал блокнот, написал на чистой странице крупными буквами "Продай ему феникса" и показал эту надпись в зеркало.
- Кажется, я знаю, - Ди нашёл на стойке тонкий фломастер, написал на задней странице книги учёта "Нет уж!", показал её Леону, - Что Вам подойдёт, господин прокурор. Следуйте за мной.
Через некоторое, довольно продолжительное, время они вернулись. Прокурор города держал на руках белоснежного с рыжей отметиной на лбу щенка девятихвоста. Ди улыбался, рассказывая, как за ним ухаживать. Идиллия, мать её!
Но стоило двери за клиентом закрыться, как Ди схватился за сердце и зажмурился. Леон в два прыжка оказался рядом.
- Нельзя терять времени… Надо найти Чуи, пока Вайсс в городе…
- Пойдём, я провожу тебя домой…
Леон уже знал, что граф живёт на первом этаже здания, в подвале которого располагался магазинчик. Это была не очень большая, но уютная, выдержанная в китайском стиле квартира с просторной ванной, тёплой кухней и большой спальней-гостевой-библиотекой.
Выслушав предложение остаться на ночь, Леон пришёл в ужас. Выслушав мнение, что им двоим не хватит места, Ди запер дверь и удалился в душ вместе с ключом. "Очень мило!" - подумал Леон. "Я вообще, как говорят анимешники, няшка!" - отозвался Ди.
Шкафы были забиты самой разнообразной литературой. На китайском и тайском языках. Однако где-то под потолком обнаружилось кое-что интересное. Альбом для фотографий в плотной кожаной обложке.
В обнимку с находкой, Леон уселся в глубокое кресло, закурил и открыл альбом на первой странице. На фотографии были запечатлены мужчина с тоненькими усиками и бородкой, невысокая темноглазая женщина с узким лицом и точёной, не испорченной даже беременностью фигурой и пожилой мужчина в национальном костюме. Не трудно было догадаться, кто эти люди - родители Ди и его дедушка.
Приметы в этой семье, очевидно, были сильнее традиций, и следующий снимок был ярким тому подтверждением. Мальчик около трёх лет, в белой рубашечке и шортах сидел на коленях отца и широко открыв огромные глаза, наблюдал за чем-то, находящимся за пределами фокуса. Увы, фотография была чёрно-белой, и глаза ребёнка выглядели почти одинаковыми…
Первая цветная фотография обнаруживается только через несколько страниц. Общий снимок второго класса какой-то китайской гимназии для мальчиков. Тщедушной лопоухое существо с собранными в хвост длинными чёрными волосами, мягкими, как шёлк и большими глазами, - правый жёлтый, левый тёмно-сиреневый, - найти просто. А ведь когда-то Леон думал, что в детстве все люди много красивее…
Дальше только групповые снимки. Одиночный попадается лишь ближе к середине. И его тут же закрывает узкая ладошка…
- Не смотри.
Преодолев испуг, Леон поднял глаза. Ди стоял рядом, наклонившись, закрывая ладонью яркую палароидную фотографию тринадцатилетнего юноши с добрым лицом и взглядом восковой фигуры.
- Почему?
Белый тонкий свитер-"лапша" и чёрные джинсы смотрятся на Ди более чем дико. И более чем красиво.
- Просто не надо.
Влажные волосы касаются щеки. Если закрыть глаза…
- И всё-таки?
… и постараться не вдыхать сильный запах лаванды и морской соли…
- Потом объясню.
… можно подумать, что Матильда снова рядом.
Мысль о сестре отбила у Леона всякое желание продолжать листать альбом.
Матильда и Леон. Роскошное сочетание! Сколько раз он плакал из-за того, что не понимал, почему его сверстники смеются над его красивой старшей сестрой, которую он так любил. Потом посмотрел знаменитый фильм, стукнул кулаком по столу и перестал обижаться. Просто возненавидел режиссера на всю оставшуюся жизнь.
Вопреки прогнозам, он успешно поступил в полицейскую академию, стал учиться… Она закончила высшие дизайнерские курсы, стала работать…
В один прекрасный день во время каникул она написала записку, налила в ванну горячей воды и вскрыла вены. У бабушки, вырастившей их, не выдержало сердце.
Леон в одночасье остался один на всём Белом Свете.
-Грустно и забавно одновременно, - прокомментировал Ди.
Он сидел в одном углу кровати, у стены, Леон по диагонали от него - спиной к проходу.
- Почему забавно?
- Вас с сестрой воспитывала бабушка, а меня дедушка… Ирония судьбы, как принято говорить…
- Н-да…
На китайце национальное подобие футболки без рукавов и брюки. От правого локтя почти до самой шеи змеится тёмный странный шрам. Интересно знать, откуда он. Но не хватает духу спросить…
- Я пока ничего не могу сказать, - словно прочитав мысли, ответил граф, с лёгкой, сонной улыбкой взъерошил свои волосы. - Давай спать?
- Может, стоит закрыть окно? - в комнате просто невыносимо холодно.
- Рама сломана, всё равно будет дуть, - щёлкнул выключатель ночника, зашуршали простони. - Спокойной ночи, офицер…
- Спокойной ночи… граф…
-
-
21.09.2006 в 11:13Даже если уснули в разных местах.
Мы идем ставить кофе под Элвиса Пресли,
Кофе сбежал про Propellerheads…
(СПЛИН, «Моё сердце»)
Октябрь выдался чрезвычайно холодным. По ночам температура опускалась наверно до нуля…
Значок отбирать не стали, но выговор он всё-таки получил. И поехал вместе с ним на КПП при выезде из города, узнать, не покидал ли штат алый хаммер с светловолосым мужчиной за рулём…
По радио пели Kiss. Когда-то, быть может, тысячу лет назад, Леон очень любил эту группу. Но сейчас обратил внимание на один любимых треков лишь, когда Джин начал выкрикивать что-то поверх центрального проигрыша. God gave rock-n-roll… Кому-то Бог посылает рок-н-ролл… а кому-то большую (хотя на самом деле она едва дотягивает до 170 сантиметров) головную боль. Стоя в пробке, как раз хорошо подумать об этом…
Контрольно-пропускной пункт. Будка с одним миленьким молоденьким пограничником. Леон постучал в дверку.
- Полиция Нью-Йорка, могу я с Вами поговорить?
- Конечно… Вы замёрзли, офицер, хотите чаю?
Леон вздрогнул. С самого утра они не сказали друг другу ничего кроме «Доброе утро»… Чай, наверно, теперь до конца жизни будет ассоциироваться у него с Ди… И он согласился.
Чай был невкусный, печенье засохшим, но это был повод как можно дольше не ехать домой. Лишь допив вторую подряд чашку, Леон приступил к допросу. Он, однако, ничего не дал: ни алых, ни просто красных, ни вообще хаммеров с блондинами и даже брюнетами за рулём в город ни въезжало ни выезжало. Значит, надо искать Вайсса и его машину в городе. В аэропорт без ордера его никто не пустит… Значит, надо убивать время…
- Вы выстукиваете «Love Gun» Kiss? - улыбнулся таможенник. - У меня есть с собой сборник редких записей. Хотите, я сделаю Вам копию?
- Если можешь… - голос кажется обречённым. Рука нащупывает в кармане телефон. Невыносимо хочется услышать голос Ди. Но надо терпеть. Терпеть лишь для того, чтобы убедить самого себя в том, что ночь, это ночь, обитель снов и сомнений. День высвечивает истину, которую так любят полицейские… Поэтому он сидит и ждёт. Постепенно сомнения утонули в голосе Эйса и гитаре Джина… Только сердце продолжало предательски ныть.
Он честно пытался остаться дома. Включил даже ноутбук, покопался в своей шикарной картотеке, нашёл старое дело, заведённое на артиста шоу трансвеститов Набу Вива. Мальчик приторговывал наркотиками, а в Таиланде за это расстреливают. Правда, до этого не дошло, но шугнули однокурсника Ди красиво…
Но стоило часам пробить половину седьмого, Леон выключил компьютер, взял в шкафу полотенце и смену белья, в ванной - зубную щётку и бритву, запихал их в спортивную сумку, убрал ноут в портфель, подхватил ключи от машины и зашагал вниз по ступенькам.
Он долго готовил и учил текст прощения, но он моментально выветрелся из головы при виде графа. Бледный до синевы он сидел на диване и массировал виски. Полицейский опустил на пол сумку, портфель и пакет с двумя тортиками, шестью пирожными тирамису и коробкой конфет, подошел ближе, опустился на колени. Ди открыл глаза, но долго не мог сфокусировать взгляд.
- Совсем плохо? - спросил Леон.
Вместо ответа граф соскользнул с дивана, обхватил шею друга руками, прижался щекой к его груди.
- Прости меня, пожалуйста, - проговорил он.
Вместо ответа Леон опустил ладони Ди на талию. Несомненно, это было самое хрупкое и ранимое существо, которое он когда-либо видел, держал в руках, обнимал, целовал в макушку… Маленький острый носик тёрся о грудь, длиннющие ледяные пальцы путались в волосах, а глазах, этих немыслимых, магических глаза стоят слёзы…
Потом они пили чай, сидя рядом, а не на противоположных концах дивана, как обычно. Потом кормили животных, и одна пирания попыталась наброситься на пальцы Леона, но, не дотянулась. Щенки девятихвоста всё ещё скучали по своему проданному накануне братцу, Ди зашёл в вольер и попытался их успокоить…
В девять они заперли дверь, выключили свет и поднялись в квартиру. Приняли по очереди душ, закрыли окно в спальне, затолкали какие-то тряпки в щель в сломанной раме, забрались на кровать, сели рядом.
- Не волнуйся, я всё сделаю, чтобы найти Чуи, - выдохнул Леон.
- Ну да… - Ди положил голову ему на плечо, накрыл его руку своей ладонью. - Ты сделаешь всё, чтобы засадить Вайсса…
- И это тоже.
Любое живое существо тянется к теплу. Октябрьский ветер доломал раму, и в комнате мигом стало так же холодно, как на улице. Во сне мы часто не знаем, что с нами происходит. Включаются древние рефлексы, тело само находит наиболее приемлемую для него позу, состояние… объект для объятий… Зато так тепло в чьих-то сильных руках, на широкой груди, так приятно спрятать закоченевшие пальцы под футболку этого кого-то, как в старые добрые времена…
Утром пришло СМС-сообщение. Телефон в кармане куртки протяжным гудком оповестил хозяина об этом.
Леон не стал даже открывать глаза. Пока спишь, ну, или хотя бы притворяешься спящим, можно попробовать поверить, что так было всю жизнь, что не было никогда ни встречи, ни ссор, ни обид… Что мягкие тонкие волосы всегда щекотали губы, что тоненькие пальчики всегда бессознательно скользили по коже, словно лапки задремавшей кошки… Пока не открыл глаза, можно наслаждаться тёплым дыханием в шею, небольшим давлением на плечо… и можно даже начать верить, что это навсегда…
Но надо вставать… Ехать в участок, вымаливать Кику нарисовать ордер, ехать в аэропорт, узнавать, куда направился Вайсс (в аэропортах Америки как правило сразу регистрируют место «вписки»)… Надо, надо, надо…
- Который час? - тихий хрипловатый, сонный голосок.
- Ещё рано… Спи…
Но гибкое тело уже выпуталось из объятий, село, взъерошило волосы, соблазнительно потянулось, безвольно запрокинуло голову…
- Как лениво вставать… - Ди заразительно зевнул. - Можно я устрою себе сегодня выходной?
Леон пожал плечами.
- Я поеду сейчас на работу, потом… в общем, - полицейский сел, слабо улыбнулся, - буду искать этого Вайсса…
Ди весьма правдоподобно всхлипнул, сел по-турецки.
- Вот взял и с утра настроение испортил!
- Ну, извини…
Конечно, у Леона была хорошая реакция, но он был совершенно не готов к нападению. Ди опрокинул полицейского на спину и гордо уселся ему на живот.
- Простым «извини» не отделаешься! - заявил он с широкой улыбкой.
Не зная, что делать, Леон схватил юношу за плечи, резко сел и поцеловал в губы. Граф отреагировал моментально: обхватив ногами Леона за талию, он прильнул к нему, углубляя поцелуй…
Пока ты спишь, можно верить…
«Жду тебя у северных ворот аэропорта через час. Привет графу. Целую, Джил».
- Я тебе через сколько сказала быть!? - поинтересовалась Джил, поправив очки, но тут же успокоилась, заметив на шеи бывшего напарника смачный засос. - А… ясно…
Леон нервно дёрнул воротник куртки и потащил девушку в здание.
- Когда ты сказал про этого Вайсса, я начала неофициально собирать о нём информацию. Его преступления начались очень давно. Ещё в институте он совершил покушение на своего однокурсника. Причём, ему удалось замаскировать всё под несчастный случай. Мальчик выжил, ему наложили восемьдесят швов, у него было страшное сотрясение мозга, но он выжил и даже окончил институт с красным дипломом…
- Удалось установить его имя?
- Донг Юн.
Леон замер. Надо немедленно вытрясти из Ди информацию о шраме на его руке!
- Знакомый?
- Кику говорила, что это настоящие имя… графа… А вот и регистратура! Пойдём!
За стойкой дежурила довольно симпатичная невысокая женщина с короткими чёрными волосами и узеньким личиком. Издали она даже могла показаться похожей на графа. Но только показаться.
- Чем могу? - жизнерадостно улыбнулась она.
- Найдите, пожалуйста, - Джил показала значок, - когда, с какой целью и к кому приехал в нашу страну некто Герхарт Вайсс?
- Одну минуточку, - улыбнулась девушка и отвернулась к компьютеру.
- Ну, как он? - холодящим душу шепотом поинтересовалась Джил. - Няшный послушный мальчик? Или агрессивное животное, которое надо укрощать? А?
- Мы. ТОЛЬКО. Целовались, - сиплым голосом сообщил Леон. - Не лезь ко мне. Дай прийти в себя!
Джил захихикала, Леон сделал вид, что читает объявления на стенде. На самом деле… На самом деле его мысли вновь вернулись на полтора часа назад, в сумеречную комнату с задёрнутыми тяжёлыми шторами, на нагретую их телами постель. Они целовались, пока хватало воздуха. Потом Леон просто лежал на спине с закрытыми глазами, каждой клеточкой впитывая ласковые прикосновения нежных губ, умелого язычка, острых зубок… Как это было здорово… Они пили чай на кухне, смеялись… Какой у Ди заразительный смех! А ещё он пообещал, когда всё кончится, он выкроит день, когда они поедут вместе на природу…
- Вот, - вырвал его из мыслей голос регистраторши. - Я нашла. Герхарт Вайсс приехал в страну в пятницу и зарегистрировался по адресу…
- Пятая Авеню, дом шесть, квартира двенадцать. Хозяин Набу Вива, бывший танцор шоу трансвиститов… - договорил за неё Леон. - Как же я сразу не догадался!? Немедленно туда! Спасибо за помощь! - Леон схватил Джил за руку и потащил на выход.
- Как ты догадался?
- Я просматривал дело Набу, - Леон нашёл рацию, вызвал центр, - там был его нью-йоркский адрес. Мне следовало внимательнее слушать Ди, тогда бы мы давно засадили этого Вайсса!.. Внимание всем постам! Говорит офицер Оркота. Окружайте дом шесть по пятой Авеню! Только тихо, чтобы не вспугнуть!
-
-
21.09.2006 в 11:18И табу их союз зовется.
Два огня – опасные связи,
Но я верю, любовь - прорвется.
(с) Citrina
Крики Вайсса ещё долго стояли в ушах. Дабы заглушить их, Леон включил диск с теми самыми редкими записями Kiss. На спинке соседнего кресла сидело странное существо - помесь кролика, ласки, утки, чёртёнка и летучей мыши и жевало миндальное печенье. На сидении стояла большая коробка с тортом. Жизнь определённо становилась всё боле и более радужной…
В магазинчике кто-то был, этот кто-то вовсе не походил на клиента. Юноша с копной роскошных чёрных волос с гладкой смуглой кожей сидел на диване, пил чай, что-то оживлённо рассказывал Ди. Граф сидел, вцепившись в подлокотник, и через силу старался улыбаться.
- Леон, - он встал, прерывая оживлённую речь мальчика. - Как ты? Это что, тортик? - глаза на мгновение вспыхнули.
- Да, - не стесняясь наблюдателя, Леон обнял Ди за талию. - Но у меня есть ещё кое-что… Много лучше тортика…
- Если мы говорим о Донге, лучше тортика для него может быть только ещё один, - подал голос мальчик.
Леон ухмыльнулся и протяжно свистнул. Чуи с радостным писков влетел в зал. Шёрстка местами была потёрта, но в целом найми выглядел здоровым. Опустившись на плечо хозяина, он счастливо запищал, потёрся мордочкой о его щёку.
- Я же говорил, - ухмыльнулся Леон.
- Вы посадили его? - спросил всеми забытый мальчик.
- Погоди, Набу, - осадил его Ди. - Полагаю, офицер не откажется от чая?
Набу Вива увлёкся танцами в середине второго курса. Донг лежал в больнице, Лемон подтягивал хвосты, Вайсс выяснял отношения с очередной девушкой. Остановить его было некому. Очень скоро он с головой ушёл на сцену, стал сначала стриптизером, а потом и трансвеститом. Однажды его попросили передать одному из зрителей свёрток. Откуда он знал, что это наркотики!? Его судили и выперли из страны. Таец по национальности, Набу не знал, что и делать. Именно в этот момент дедушка его лучшего друга и однокурсника Донга Юна предложил поехать вместе с ним в Америку. Так Набу оказался в США.
Лемон и Вайсс написали ему одновременно. Лемон напоминал, что скоро их другу исполняется двадцать пять и предлагал встретиться, посидеть, отметить… Лемон же требовал у Набу послать ему официальный вызов и срочно отыскать Ди. Набу слишком боялся жестокого Герхарда, чтобы ослушаться. Он направил ему вызов и отправился на поиски.
Через неделю прилетел Лемон, а на следующий день - Вайсс.
Вайссу хватило один день понаблюдать за потенциальной жертвой, чтобы выстроить линию поведения. Он увидел в магазинчике свою точную копию - молодого полицейского, любезничавшего с графом. Это был шанс. Вайсс забрался в квартиру Оркоты и стащил у него дорогой кинжал с узорной ручкой. Он не собирался убивать Лемона. Но он подвернулся, и его пришлось убить… Потом всё пошло не по плану: Ди грохнулся в обморок, летучка, сидевшая до этого на стойке, подняла страшный шум, и Вайссу пришлось сбежать, бросив оружие со своими отпечатками пальцев…
- Ты хочешь сказать, они ВСЁ знали и всё равно отстранили меня от дела!? - завопил Леон, чуть не расплескав чай. - Но какого!?
- Отпечатки плохо сохранились… - Ди поставил чашку на столик, бросил взгляд в зеркало. - Кто-то обещал принести мне с таможни конфискованную гримёрскую помаду, которая не смывается чаем!
- Принесу… Если бы у тебя был мобильник, и ты скинул бы мне СМС-ку, когда я буду на складе…
- А дальше Вы всё знаете, - закончил Набу. - Вайсс напал на Ди и похитил Чуи, держал его в коробке, кормил хлебом и водой. Мне позвонили и попросили уйти из дома. Обошлись без штурма, Вайсс пьяный был…
- Что дальше будешь делать? - поинтересовался Ди, поправляя макияж.
- Уеду отсюда нафиг, - отозвался Набу.
- Правильно. Будешь в Китае, зайди к деду, передай ему привет, - за беззаботным тоном крылся настойчивый посыл.
- Окей! - Набу вскочил, чмокнул в щёку Ди, пожал руку Леону и испарился.
- Я хочу знать две последние тайны графа Ди!
Юноша поднял голову с коленей друга, сел прямо, поправил воротник свитера.
- Что именно?
- Почему ты на два года младше своих однокурсников? и Откуда у тебя шрам на руке?
- Ах это… - граф снова расслабился, прижался к Леону. - Дед отправил меня в школу в пять. А шрам… - он соскользнул с кровати, снял свой тонкий свитер и брюки, повернулся к Леону так, чтобы было видно… Шрамы начинались в районе щиколотки, змеились, меняя один другой до самой тазовой косточки, затем, резкой линией вверх перечёркивал правую сторону живота один большой и широкий шрам, шрам на руке был как бы его продолжением. Ди отвёл в сторону волосы, отметина на виске заняла своё место в общей картине… - Я упал с крыши на втором курсе. Лучше бы я тогда погиб… Почему-то, - Ди забрался на кровать, закутался в покрывало, лег, устроив голову у Леона на ногах, - все склонны обвинять в этом Вайсса. Но я-то знаю, что он не при чём…
- Почему ты так думаешь?
Донг Юн рос тихим и послушным ребёнком. У него были хрупкие кости, слабое здоровье. От любого волнения из носа шла кровь, а поскольку, учился в школе он не ахти как, тетради с двоичными контрольными были залиты кровью… Но особенно не клеились отношения с рисованием. Мальчик плакал, пытаясь изобразить хоть что-нибудь вразумительное, несколько раз терял на уроке сознание. Учитель без конца кричал, что он бездарность и раз за разом с гигантским трудом натягивал «тройку» в семестре… В одиннадцатом классе престарелый художник вышел на пенсию, и его место занял рыжеволосый молоденький красавец. Он сразу, как говорят, просек, в чём фишка, постарался найти подход к Юну, которому тогда едва исполнилось пятнадцать. Нашёл. Увы, не самый педагогичный, но…
Дед и не подумал напрячься, когда в дневнике внука появилась первая за всю его жизнь «четвёрка» по рисованию. Взволновало его выражение вселенской скорби на лице Донга. Первая в жизни рюмка коньяка, истерика, правда кружащим голову потоком… Европеец, приехавший учить китайских детей рисованию был геем. А утончённый мальчик с разными глазами и волосами почти до колен оказался его жертвой… Дед хотел натравить на «урода» кого-нибудь из мифических зверюшек из своей коллекции. «Не надо, дедушка… Я его люблю» - сказал Ди.
В любом случае, Смитерс-чан был одной из причин, по которой Юн-младший был отправлен к родственникам в Малайзию, едва тому вручили аттестат.
Донг тяжело переживал разлуку. Первый семестр он почти не учился, а только смотрел в окно и гадал, вспоминает ли его Алекс… Однажды он не выдержал и написал Смитерсу письмо. Как не странно, тот ответил. «Малыш, - писал он, - не обижайся, но моё ветреное сердце нашло другой образ почитания. Он старше и мудрее тебя, он не станет влюблять, как ты, мой маленький, глупенький ребёнок… Мой тебе совет, придумай себе новый образ, сделай что-нибудь, чтобы не узнавать себя прежнего в зеркале… Я очень сильно любил тебя, и буду помнить тебя вечно. Прощай, твой Алекс Смитерс».
Ди ревел всю ночь. А утром - это было воскресенье - взял ножницы и пошёл к другу и уговорил его отрезать себе волосы. Чем короче, тем лучше… Набу с закрытыми глазами отсёк метровый хвост, осторожно подровнял концы… И вместе с волосами Ди избавился от тупой боли в сердце, зажил новой жизнью. Стал учиться…
- Понимаешь… - Ди намотал на палец прядку волос Леона, - у меня никого не было до самой зимы второго курса. Лемон появился, когда я из больницы вышел… Вайсс не мог знать. Вот и всё… - острые зубки сомкнулись на многострадальной прядке. - Я тебя умоляю, приведи голову в порядок, а?
- А что Лемон?
- А что ты чувствуешь, - Ди снял с языка волос, отбросил его в сторону, снова улёгся Леону на ноги, - когда видешь худенькую девочку в белом свитере с огромным рюкзаком на узеньких плечиках?
После больнице врачи запретили Ди поднимать тяжести больше килограмма. Расшитый бисером индийский портфель весил никак не меньше трёх. По дороге из института до дома юноша делал три остановки. В один прекрасный день на первой из них рослый рыжий англичанин Лемон подхватил портфель и предложил проводить…
- У тебя фетиш на рыжих?
- Нет, на резиночки для волос…
- Отдай!
Ди захохотал, кинул трофей Чуи, а тот затащил его на шкаф.
Делать уроки Ди приходилось либо в кабинете, либо в той части дома, где жило самое редкое в мире животное, на коленях, под препирания Чуи с попугаями… В тот день он привёл туда Лемона. Парню, естественно, захотелось погладить Кирина. Естественно, хозяин разрешил… Они гладили диковинное существо, смеялись… Руки переплелись в гриве Зверя… Глаза встретились, столкнулись губы…
Это была любовь… По крайней мере, со стороны англичанина… Донг улыбался из-под приопущенных ресниц, кусал губки, смеялся от счастья… Потом неумело заваривал чай, соблазнительно жевал пирожки, подмигивал… Однажды на спор он накрасился как женщина, оделся в старомодный шёлковый халат. Иначе он больше не одевался…
-
-
21.09.2006 в 11:20Леон замер.
Никто. Никогда. За всю жизнь. Ни разу. Не. Сказал. Ему. «Люблю»… Никто!!! И вот, пожалуйста, существо, за призрачную «связь» с которым, он чуть не угодил за решётку, прижимается щекой к бедру, говорит о любви, дрожит в ожидании отказа…
Одна мысль о том, что ещё три дня назад он мог, если не навсегда, то очень надолго потерять его, привела Леона в суеверный ужас. Он почти забыл, какими скучными и длинными бываю вечера, каком на вкус дешёвый коньяк из соседнего магазина, какие мысли приходят в усталую пьяную голову… Он перестал представлять себе дорогу домой без заезда к Ди. Магазинчик работал допоздна, вкусный чай и захватывающие истории не переводились в его стенах. Улыбка Ди ослепляла, заставляла сердце биться… Но главное, Леон знал, как сделать, чтобы граф улыбался… Нет, отказа он не переживёт. Он такой нежный, ранимый… Он не простит, перестанет улыбаться… А этого не переживёт сам Леон…
- Что же мне ответить? - полицейский протянул руку, провёл по нежным, тонким волосам графа. - Сказать, что слишком быстро привык к наркотику под названием твоё тело и никогда не смогу больше отказаться от него? Что сойду с ума в тот момент, когда проснусь не рядом с тобой? Или рассказать, какие сны мне снятся, когда я хотя бы кончиками пальцев чувствую твою кожу? - Леон потёр маленькое круглое ушко, поиграл с золотой серёжкой. Ди затаил дыхание. - Нет… Полагаю, ты, самый таинственный зверь во всём Магазинчике, знаешь это и без меня… Лучше я просто скажу, что очень сильно люблю тебя…
Ещё минуту по начинающей выстывать комнате ползал отзвук признания. Потом он стих, чтобы через мгновение смениться радостным возгласом, шорохом поцелуем, слёз и смеха… Коктейль счастья, в котором утонул весь оставшийся мир…
Эпилог.
Ди открыл глаза, посмотрел на свои руки: ногти начали отрастать, а сиреневый лак облупливаться, надо смывать… Перевёл взгляд на Чуи: много лет игнорируя уютное гнездо на шкафу, он крепко спал на подушке хозяина. Посмотрел на соседнюю подушку. Там было пусто. Опять. За эти три дня ему не разу не удалось проснуться раньше Леона… Жаль… Хорошо, конечно, что он возвращался… Плохо, что уходил… Сердце сжала тоска, захотелось выть и плакать. Как он мог поверить человеку!? Разве люди способны на любовь!? Разве люди не доказали ему своей жестокостью, что не заслуживают…
- Подъём, лежебока! Я блинчики приготовил, и чай заварил, а ты всё дрыхнешь!
Леон стоял в дверях в одних джинсах, с деревянной лопаточкой в руках. Смотреть на него сквозь пелену слёз было невозможно.
- Что случилось? - тихо спросил он, заметив эти слёзы несбывшегося отчаяния…
- Мне приснилось, что всё, что произошло с нами было во сне… Скажи, что это не так?
Вместо ответа - горячие губы касаются виска. Правого, с отметиной о прошлом. Прошлое смывается кровью. Или слезами. И того и другого было пролито слишком много за эту адскую недельку. Понедельник остался где-то за горизонтом, вместе с болью, ужасом, страданиями…
- Сегодня воскресенье… Я вызвал на вечер мастера, он починит раму. А сейчас мы поедем в парк… Помнишь, ты мне обещал?
- Не раньше, чем я попробую твои блинчики! - и ещё мокрое от слёз лицо озаряется счастливой улыбкой. - Я тебя люблю!